Усыновлять ребенка майор медицинской службы запаса Екатерина Горбунова не собиралась. Точнее, не так. Желание пришло спонтанно, даже неожиданно для себя самой:
- Выгуливали мы как-то со старшим сыном Димой собаку и подумали, а не взять ли нам ребенка из детского дома? Сын сказал, давай возьмем. И мы поехали оформлять документы. Прошли «Школу приемного родителя» и получили направление на знакомство. Меня часто спрашивали, мол, зачем и почему… Не зачем и не почему – просто это было наше решение.
Знакомиться поехали в санаторий, где тогда отдыхал Кирилл. И приехали почти что с корабля на бал – в санатории объявили родительский день.
- Мы часто вспоминаем наше знакомство, - Екатерина и Кирилл заговорщически смотрят друг на друга и смеются.
А дело было так: когда Кириллу сказали, что к нему приехали гости, он даже не поверил.
- Ну кто ко мне мог приехать? Разве что воспитатели? Я тогда еще подумал: чего они приехали? Вошел в комнату и увидел незнакомых людей. Мы поговорили, а потом я спросил, приедут ли они еще. И стал ждать их приезда.
Что было потом, Кирилл расскажет маме уже позднее. После визита гостей он залетел в комнату с криком: «Ко мне приезжали родители!».
- И знаете что? – сказал мальчик. – Ребята мне не поверили. Понимаете…
«Как я стала мамой»
- Вы сразу поняли, что это Ваш ребенок?
Екатерина задумывается.
- Наверное, нет. Когда родился старший ребенок, материнский инстинкт пришел не сразу. Так и когда познакомились с Кириллом, сердце мое не екнуло. Но у меня была моральная установка – мы возьмем первого ребенка, который подойдет нам по состоянию здоровья. Поскольку детей я воспитываю одна, то не работать я не могла. Может быть, у меня хватило бы сил, чтобы воспитать особенного малыша, но я прекрасно осознавала, что для этого у меня просто не хватит денег. Сам выбор ребенка – он непростой. Потому что чувствуешь себя покупателем в магазине. А дети же – это не игрушка и не товар. Когда мы смотрели «Базу данных», я видела, как некоторые родители приходили по нескольку раз. Кирилла я выбрала за один день.
Процесс принятия ребенка в семью далеко не быстрый, и в документальном плане, и в ментальном. Но об этом чуть позже. Пока потянулись недели ожидания всех необходимых согласований.
- Мы несколько раз забирали Кирилла погостить. В память врезался эпизод, когда мы сильно припоздали за ним из-за сильной метели. Мы влетаем в детский дом, видим невероятно грустного ребенка, он решил, что мы не приедем. Кирилл, заметив нас, - а видно было, что он обрадовался, – бежит навстречу. Вдруг останавливается в метре от меня, вскидывает голову и строго так говорит: «Я на обед».
Кирилл смеется, будто говорят не про него, а совершенно другого мальчика. Хотя, может, это был, действительно, другой мальчик…
- А когда после выходных мы повезли его обратно, сцена была, как в мультике про Шрека. Помните? Когда Шрек и Осел ехали в карете, и Осел каждые десять секунд спрашивал: «Мы приехали?» - «Нет». – «А сейчас приехали?». Так и Кирилл не умолкал: «А когда ты меня заберешь?». Я ему терпеливо объясняю, что еще не готовы документы, как только они придут, мы тут же поедем домой. Проходит секунд тридцать – и Кирилл опять «А когда ты меня заберешь?». И все сначала.
- Кирилл, как тебя встретил дом?
- Я очень обрадовался. Правда, когда зашел домой, на меня сразу же «бросилась» собака. Она прыгала и махала хвостом. Мне кажется, она именно так думала, что раз мальчик пришел, нужно обрадоваться, он же мальчик.
Тут уже смеемся все.
Когда закончился медовый месяц
Как становятся семьей? Документально – дело нехитрое. В реальности – порой требуются годы. И к этому, говорит Екатерина Горбунова, нужно быть готовым.
- Кириллу, когда мы его забрали, было семь лет. Он был достаточно взрослым, чтобы помнить многое о своем прошлом. Лейтмотивом через нашу жизнь проходил его страх, что все это не навсегда. Этот страх отпустил его только недавно. Поначалу был медовый месяц, когда Кирилл старался под нас подстроиться. Ему давалось это с трудом, приходилось себя ломать. И я это прекрасно понимала. Когда он первый раз сказал мне «нет», в контексте, что я не надену эту рубашку, а надену другую, я так обрадовалась. Он старался, наверное, не угодить. Здесь другое слово. Подстроиться. И ему, и мне было морально тяжело. У нас не все гладко шло с осознанием того, что появился новый член семьи. У детей совершенно разные темпераменты: если старший спокойный, усидчивый, малоразговорчивый, то младший – егоза! Он очень активный. При этом я долгое время чувствовала себя просто тетей, которая его воспитывает. С одной стороны, было обидно, с другой, я понимала, что должно пройти время.
И время шло. Все становилось на свои места. На словах все звучит буднично, в жизни – серьезнее и необратимее. Отчаянье? Еще какое. Опускались руки? Конечно! Но сейчас об этом Екатерина Горбунова говорит спокойно: преодолевали все вместе, чувствовали поддержку других членов семьи и близких друзей.
- Мы прошли очень сложный путь. Процесс принятия друг друга проходил около четырех лет. Поначалу сложные взаимоотношения были и между детьми. Они попросту разные. Но между ними отношения наладились быстрее, чем между мной и Кириллом. Он долгое время искал подвох.
- Когда Вы первый раз почувствовали себя семьей?
- На первом родительском собрании. У нас в классе была одна очень активная мама, она начала «нападать» на какого-то ребенка в плане, что тот хулиганит. И в тот момент – хорошо помню эти эмоции – я подумала: если мой ребенок попадет в подобную ситуацию, я готова за него биться. Окончательно я приняла его летом, определив для себя, что должна его покрестить. Дима стал крестным отцом, а я крестной матерью. Есть один моральный аспект в приемном родительстве, и иногда с ним очень трудно справиться: когда наступает бессилие, ты понимаешь, что можешь вернуть ребенка. Вслух я этого не говорила, но такая мысль всегда сидит в глубине сознания. Поэтому для себя я решила, что если стану крестной матерью, такие помыслы уйдут сами собой. Так и получилось. И на земле, и перед Богом я Кириллу мать.
Розовые очки и дети
- Так кто в итоге кого выбрал: семья Кирилла или Кирилл семью?
И то, и другое. Екатерина рассказывает, что еще в Школе приемного родителя с нее сбили розовые очки. И правильно сделали, добавляет она. Только разыграется воображение, как детки будут дружно и весело жить, как наступает реальность: а она такова, что учиться быть родителем нужно заново. И при этом не бояться признаться в собственном бессилии, если что-то не получается, и иметь колоссальное терпение, чтобы все преодолеть.
- Знаете, чему меня научил Кирилл? Терпению, это однозначно. Я стала мягче, все-таки двадцать два года я прослужила Родине, профессия накладывает отпечаток. А еще он научил меня ценить то, что имеешь. Однажды мы поехали в магазин - уже не помню, что мы выбирали, - и уже перед выходом Кирилл сказал мне: «Мама, надень капюшон. Простудишься». Тогда его слова все перевернули в моей душе.
А что сейчас? Сейчас старший брат Дима учится в институте. Со дня на день его ждут домой. Младший брат «берет пример с коммунистов», тянется за старшим. В этом учебном году стал командиром класса, занимается в студии современного танца, иногда с мамой ходит в тир. И мечтает стать... Тут Кирилл пока не определился: или сотрудником МЧС, или врачом на скорой помощи, или артистом... Главное – быть полезным людям. Мама поддерживает любое начинание, будь то костюм на спектакль сшить или отправиться в очередное путешествие. Кстати, в этом плане Горбуновы «запрягают» быстро: могут выйти за хлебом и проснуться в другом городе. Говорят, что скучно им не бывает никогда. И в это охотно веришь.